Jefim Zajdman
Как я стал эсперанто-историком
или «Великолепная пятёрка»
(И.Островский, Н. Боровко и А.Чайковская, В. и Н. Ланле)

Часть 1

И. Д. Островский

Илья Островский узнал об эсперанто через пять лет после его появления, в 1892 г., когда в Санкт-Петербурге появилось первое в России общество эсперантистов «Эспэро». Поскольку он был человеком любознательным, то выписал учебник эсперанто и начал учить язык вместе со своей 10-летней дочкой Надей.

Они довольно быстро научились читать и писать на эсперанто.
В том же году д-р Островский подписался на первый эсперанто-журнал «La esperantisto», который издавался в Нюрнберге, и стал его активным корреспондентом.

В ялтинской газете 15 раз появлялось обращение Островского к жителям Ялты, которые учат эсперанто, связаться с ним, но никто не отозвался – они с Надей были в городе единственными эсперантистами. Но это длилось недолго, т.к. они начали активно пропагандировать этот язык, и в Ялте появились другие сторонники эсперанто. Я не ошибся, когда написал «они», потому что когда начинался спор с противниками эсперанто, доктор звал Надю и просил ее перевести письма, которые ей писали эсперантисты из разных стран мира. И это действовало сильнее, чем его аргументы.

Активность Островского поражает. Благодаря его пропаганде языка в Ялте первыми эсперантистами стали многие уважаемые люди: адвокат князь Микеладзе, активист ялтинского горного клуба д-р Вебер (впоследствии председатель этого клуба), д-р Штангеев (все в Ялте знают Штангеевскую тропу к водопаду Учан-Су), директор Никитского ботанического сада Анциферов. Каждый 7-й подписчик журнала «La esperantisto» был от Островского. Почти в каждом номере журнала, начиная с 1893 года, были сообщения об активной эсперанто-деятельности доктора. Он издал и разослал в различные города России 20 тысяч брошюр об эсперанто. Материалы для лечения зубов он заказывал в Америке и принципиально писал заказы на эсперанто, заставляя таким образом производителей искать словарь и переводить с эсперанто.

Стоят: д-р Островский, его дочь Надя и друг Вальдемара. Сидят: В.Лангле и А.Чайковская (Ялта, 1895)

По пути в Ялту шведы заехали в Одессу, где в то время появилось эсперанто-общество (официально зарегистрировано в 1897г), одним из основателей которого был активный эсперантист Николай Боровко. Его жена, Антонина Чайковская, взялась сопровождать шведов в Ялту. В Ялте Вальдемар и д-р Островский в течении двух недель общались на эсперанто и подружились на всю жизнь.

В 1896 году Островский купил виллу на берегу моря в Ялте, которой дал название «Эсперанто» и приглашал в гости всех желающих активных зсперантистов - прототип известной среди эсперантистов службы «Pasporta servo». К сожалению, найти фото дачи не удается, сама дача на ул.Николаевская (нынче Коммунаров) не сохранилась.

В 1905 году д-р Островский вместе с адвокадом Микеладзе проехали на дилижансах Европу, чтобы попасть на первый всемирный конгресс эсперантистов во французском городке Булонь-Сур-Мер. И, когда на четвертом заседании конгресса встал вопрос об эсперанто-флаге (гимн и значок уже были), Островский выбежал в салон и, вернувшись с флагом местного эсперанто-клуба, предложил сделать его официальным флагом международного эсперанто-движения. Конгресс принял это предложение, причем не спонтанно, т.к. флаг разработали опытные юристы, принимавшие во внимание требования к форме и цвету международных флагов.

В том же году Островскому удалось получить разрешение на издание первого в России журнала «Эсперанто» с параллельными текстами на эсперанто и русском, и он начал издавать его в Санкт-Петербурге, что не удавалось Заменгофу в течении 17 лет.

В тот же период д-р Островский построил три доходных дома в Народном переулке (нынче Потёмкинском) в центре Ялты, и на стене того, в котором он жил, сейчас можно увидеть мраморную памятную доску и эсперанто-флаг. Доска была установлена в 2001 году, когда ялтинский эсперанто-клуб праздновал 120-летний юбилей эсперанто в Ялте. Все приезжающие эсперантисты обязательно посещают это место.

Часть 2

В этой части я расскажу о паре эсперанто-пионеров, Николае Африкановиче Боровко (1863 -1913) и его жене, Антонине Иустиновне Чайковской-Боровко

Николай Боровко родился на Украине в дворянской семье. Его мать умерла при родах, а отец, когда мальчику было 10 лет. Его отдали в военное училище, где он блистал знаниями, как в точных науках, так и в гуманитарных. В 1884 году преисполненный надежд молодой поручик приезжает на службу в Одессу, но забывает у извозчика узел с книгами, среди которых были запрещенные тогда произведения Салтыкова-Щедрина, статьи Писарева, Добролюбова. Через 2 часа его арестовывают и 5 месяцев держат под арестом. А затем отправляют в ссылку на 5 лет, служить в далеком сибирском Зайсане. Жажда научных познаний спасает Николая от участи офицеров в этом медвежьем уголке России, прожигающих жизнь в карточных играх и пьянстве. Николай начинает там изучать историю, философию, учить французский, английский и - только что появившийся язык эсперанто.

По окончании срока ссылки в 1889 году, Боровко узнает, что не имеет права служить в центральной России, поскольку в послужном списке значится арест, и он возвращается в Одессу. Два года бедствует, перебиваясь переводами и журналистикой, затем становится управляющим дома дешевых квартир. Все это время Николай занимается самообразованием в одесских библиотеках, приобретая энциклопедические знания.

В 1891-92 гг Николай в журнале «La esperantisto» публикует статьи и свои первые новеллы, оригинально написанные на эсперанто. А в 1894 году в Одессе появляется одно из первых эсперанто-обществ, членами которого были В.Гернет, Н.Боровко, А. Чайковская и др. Это было тревожное для эсперанто время - некоторые эсперантисты предлагали разные изменения и дополнения в эсперанто. По некоторым причинам провести голосование в журнале было невозможно. Поэтому Николай с Антониной разослали сотни писем эсперантистам разных стран с просьбой проголосовать за один из трех вариантов, предложенных Заменгофом: не вносить никаких изменений, внести некоторые конкретные изменения и внести все предложенные изменения. Подавляющее большинство проголосовало за первый вариант. В результате грамматика эсперанто осталась неприкосновенной.

В 1895 году Заменгоф впервые подробно рассказывает, что подвигло его на работу по созданию эсперанто, в знаменитом письме на русском языке, которое известно, как его ответ на письмо Н.Боровко. Это письмо было переведено на эсперанто В.Гернетом и напечатано в журнале «Lingvo internacia»

В этом же году Николай и Антонина поженились и переехали в С.-Петербург, где Николай работал в фирме “Steel”, занимаясь разработкой электрических методов в металлургии. После отставки президента петербургского общества «Эсперо» Николай становится в 1896 году вторым президентом этого общества.

Вся эта информация имеется в Эсперанто-энциклопедии. Но там нет ни слова о ялтинском периоде жизни этого неординарного человека!

Н. А. Боровко

Годом раньше на эсперанто в переводе со шведского появилась книга Нины Ланле «Хаос в Будапеште» (Kaoso en Budapesto), из которой я узнал, что она была дочерью Николая Боровко и Антонины Чайковской, женой Вальдемара Ланле и родилась в Ялте. Благодаря этой информации начались поиски в интернете, была установлена связь с Моникой Ланле, внучкой Вальдемара и журналисткой из Стокгольма, которая снабдила меня обширной информацией о семье Боровко и прислала некролог на его смерть.

Итак, в 1902 году Николай и Антонина переезжают из С.-Петербурга в Ялту, где Николай получает должность библиотекаря, а потом заведующего городской публичной библиотеки им. Жуковского, а Антонина – библиотекаря. 1 января 1903 года Боровко завершает каталогизацию библиотечных фондов и библиотека начинает работать.

Боровко подарил библиотеке несколько редчайшие издания, с дарственной надписью, например, «Мир подземный» Анастасиуса Кирхера на латыни (Амстердам, 1663 год), которые сейчас хранятся в библиотечном Фонде редкой книги .

Поскольку Ялта в то время была отечественным центром лечения туберкулеза, все книги в библиотеке проходили дезинфекцию палочек Коха по придуманному Боровко способу. Боровко сразу начинает вести рубрики «научное обозрение», «литературное обозрение» и «библиография» в городской газете «Крымский курьер». В газете появляется его рецензия на появившуюся драму Чехова «Вишневый сад», статья на смерть Чехова, критика ряда разделов энциклопедии Брокгауза и, конечно, статьи об эсперанто. В 1904 году в Варшаве выходит в свет его книга «Психология мышления», а в популярном издании «Журнал для всех» две большие новеллы.

Боровко был энциклопедически образованным человеком: философом, психологом, археологом, литератором, талантливым инженером, активным членом Крымского общества естествоиспытателей. Его статьи появлялись в центральных научных журналах "Вопросы философии и психологии", "Вопросы воспитания", "Природа".

В 1905 году в городской газете появились три его острые полемические статьи в связи с Манифестом царя, явившиеся причиной высылки в 1906 году его семьи из Ялты.

Однако уже в 1908 года его пригласили стать директором городской библиотеки (сейчас это республиканская библиотека им. Ивана Франко) в Симферополе, а А.Чайковская стала сперва библиотекарем, а потом директором библиотеки им.Жуковского.

8 февраля 2003 года исполнилось 90 лет со дня смерти Николая Боровко, и в этот день в Ялте у здания Крымской филармонии на ул. Екатерининская, где за 100 лет до этого начала работать под его руководством первая городская библиотека, состоялось торжественное открытие посвященной ему памятной доски.

А в 2013 году в годовщину столетия экспедиций на Тепе-Кермен и 150 лет со дня рождения Н.А.Боровко ялтинские эсперантисты организовали поездку и восхождение на Тепе-Кермен, где было решено установить до конца года мемориальную доску. Требовалось разрешение Киева, откуда не приходило ни отказа, ни согласия. Поэтому на свой страх и риск за неделю до конца года мы установили доску, что было нелегко. После крутого подъема в гору четверо мужиков 3 часа долбили углубление под доску глубиной всего в 1 см. Непонятно, как в старину жители смогли выдолбить здесь сотню пещер! Кроме того, была опасность, что ночью будет сильный мороз и доска отклеится. Приезжали в третий раз, убедились, что все в порядке.

>

В заключение хочу сказать, что об Антонине Чайковской сохранилось не очень много информации, она не попала на страницы Википедии. Но в эсперанто-обществе она была известна своим письмом к создателю языка.

В своей брошюре «Lingvo internacia»(1887г.) д-р Заменгоф, который скрылся под псевдонимом d-ro Esperanto, писал: "Считайте меня не автором, а лишь инициатором международного языка. Согласны ли вы изучать его, если им овладеют массы?" Спустя несколько недель тревожного ожидания стали приходить письма. Большинство людей высказывалось за то, чтобы сразу начинать учить и распространять этот язык. Особенно его тронуло письмо на эсперанто 15-летней девочки из Крыма Тони Чайковской, которая писала, что уже выучила этот язык и преподает его своим подругам.

Сохранились воспоминания Нины Боровко-Ланле о своей матери. Известно, что Антонина Иустиновна переписывалась на эсперанто с композитором Танеевым. Она была прекрасной женой и матерью нескольких детей и достойна отдельной статьи, как соратница Николая Африкановича Боровко. Возможно, это когда-нибудь осуществиться.

Часть 3

Переходим к следующей паре пионеров эсперанто. Вальдемар Ланле (1872-1960), с которым мы уже познакомились, когда он студентом приезжал к д-ру Островскому в Ялту в 1895 году. Напоминаю, что проездом он посетил одесских эсперантистов. И как раз в это время в Pоссии запретили подписку на журнал “La esperantisto”, потому что в нем появилась запрещенная статья Льва Толстого «Вера и благоразумие». А журнал был тогда единственным печатным изданием эсперантистов в мире. К тому же 90% подписчиков были из России. И тогда Владимир Гернет, почетный гражданин Одессы, предложил Вальдемару создать другой эсперанто-журнал в Швеции, пообещав финансировать его и быть соредактором. Вальдемар согласился и, вернувшись домой, создал в 1896 г. журнал “Lingvo internacia”.

Вальдемар женился в 1899 году на финской эсперантистке Signe Blomberg, и это была первая международная свадьба эсперантистов.

Тогда же он организовал в Швеции второе в мире эсперанто-сообщество. Затем стал первым эсперанто-путешественником, путешествовал на лошадях по России и даже жил месяц в украинском селе. Вальдемар решил испытать жизнь крестьянина, приехал в село, представился старосте и попросил разрешения жить и работать в крестьянской семье. Это путешествие он позже описал в книге «Верхом по России» — первом сборнике путевых заметок на эсперанто (1898 г.). По возвращении в Швецию занимался журналистикой, работал секретарем Шведской ассоциации туризма.

Вальдемар Ланле был другом Льва Толстого. Отказ Толстого от нобелевской премии составлял на шведском именно он. В общем, Вальдемар Ланле был одним из самых активных эсперанто-пионеров.

В 1923 году он в качестве журналиста посетил Москву и нашел там своих друзей, семейство Боровко – Антонину с тремя детьми, которые после смерти Николая Африкановича очень бедствовали вот уже 10 лет. Увидев, в каком положении они находятся, Вальдемар предложил Антонине взять с собой в Швецию кого-нибудь из детей, и та попросила взять Нину, которой нужно было завершить музыкальное образование.

С Антониной Ланле говорил на эсперанто, а с её детьми на английском, французском и русском. Нине было 27 лет, когда она впервые увидела Вальдемара, красивого моложавого 50-летнего мужчину. Вальдемар был ее кумиром с детства. С детства над ее изголовьем висело фото 1895 года, где он снят рядом с ее матерью и Островским в Ялте. Когда Антонина ждала первого ребенка, она сказала,что если родится мальчик, она назовет его Вальдемаром. Но родилась Нина. Вальдемар увез Нину в Швецию, она осталась там и стала пианисткой и преподавателем музыки. Через два года они поженились (первая жена Вальдемара умерла в 1891г.).

Вальдемар много путешествовал по Европе, Азии, Африке, часто с Ниной. С 1933 года супруги поселились в Будапеште, и Вальдемар становится лектором шведского языка в будапештском университете, а Нина преподаёт музыку.

В начале 1944 года поражение немцев на Балканах и неуверенность в лояльности Венгрии совпали с мечтой Гитлера уничтожить почти миллион евреев Венгрии, которых правительство Хорти не трогало. Немцы вошли в Венгрию 19 марта 1944 года и с помощью венгерских фашистов начали массовые облавы на антифашистов и евреев, отправляя их в «трудовые лагеря».

Когда в апреле Вальдемар Ланле узнал от узников Освенцима, которым чудом удалось бежать, что «трудовые лагеря» - это места массового уничтожения, он был потрясен, отправил сообщение в Министерство Иностранных дел Швеции и начал думать, что можно противопоставить адской машине истребления

Венгры были законопослушными гражданами, и он понял, как это можно использовать: если выдавать людям документы о том, что они находятся под защитой Красного Креста нейтральной страны, возможно, что в атмосфере хаоса это окажется эффективно.

Идея была одобрена и для ее реализации Ланле предложили стать руководителем отделения шведского Красного Креста в Будапеште. Ему было тогда уже 72 года, но он взялся за ее осуществление.

Вальдемар и Нина

В мае 1944г. Шведский Красный Крест начал раздавать «защитные письма» людям, преследуемым фашистским режимом, якобы эти люди имели родственников или деловых партнеров в Швеции. Документы, выдаваемые Красным Крестом, получили название «паспорта Ланле». Всего было роздано около 25 тысяч «защитных писем». Это значит, что такое количество людей избежало неминуемой гибели -  их расселяли в 8 домах для интернированных, под п  окровительством супругов Ланле оказались 9 монастырей, 12 больниц, 14 домов для престарелых, 47 детских садов, в которых скрывались евреи.

Вальдемар понимал, что этого недостаточно, поскольку в Будапеште оставалось около 200 тысяч евреев. И он попросил прислать кого-нибудь из дипломатов. В июле в Будапешт для руководства гуманитарным отделом представительства прибыл Рауль Валленберг и развернул работу по выдаче шведских охранных паспортов. Он получил от венгерского правительства разрешение на выдачу 4500  паспортов, но выдал десятки тысяч. В международном гетто у него было 33 дома  для размещения людей, получивших от него паспорта.

Очередь возле Шведского посольства (Будапешт, 1944г.).

Вальдемар и Нина руководили спасением людей, скрываясь в убежищах, так как знали, что заочно приговорены немцами к смерти. В отличие от Валленберга, они не обладали дипломатической неприкосновенностью. Маргет Джекс-Илг из Стокгольма в январе 1945 г . сказала журналистам: «Если после войны канонизируют новых святых, среди них должен быть Вальдемар Ланле». В 1945 г . супруги Ланле покинули страну в связи с прекращением деятельности Шведского Красного Креста. О своей жизни в Венгрии Вальдемар Ланле написал в 1946 году книгу. А в 1966 г. государство Израиль присвоило Вальдемару (посмертно) и Нине Ланле звание «Праведников народов мира», которое присваивается людям, спасавшим евреев под страхом смерти.

Нина и Вальдемар

Raoul Wallenberg

Я опубликовал несколько статей об антифашистской деятельности супругов Ланле под заголовками "В тени Валленберга", "Забытые герои", после чего раздался звонок в скайпе и бывший ленинградец радостно сообщил из Швеции, что он прочел эти статьи и полностью согласен со мной в том, что настоящими героями были Вальдемар и Нина Ланле. Оказалось, что они с женой уже 20 лет занимаются судьбой Рауля Валенберга в Венгрии и Швеции, получив для этого гранты из фонда Сороса. И он сообщил мне, что после того, как в 1946 вышла книга Вальдемара, против него в печати началась травля в статьях с подметными подписями. А впоследствии и книга Агнеты Эмануэльсон о Вальдемаре Ланле исчезла не только из библиотек, но и из каталогов.

Вероятно, это работа секретных служб, которые после того, как Рауль Валленнберг был вывезен в СССР и умер там, специально занижали и даже скрывали правду об антифашистской деятельности Ланле, сотворяя из «жертвы Кремля» кумира. Скрывали, что Валленберга прислали в Будапешт по просьбе Ланле, что Ланле провел с ним встречу и инструктаж. Более того, изменили даже дату приезда Валленберга в Будапешт. Больше из того, что я узнал, я разглашать не могу.

Так, начав исторические поиски с эсперанто-пионеров д-ра Островского, Николая Боровко, Антонины Чайковской и Вальдемара Ланле, я вышел на Рауля Валленберга. Рауль Валленберг на самом деле был настоящим антифашистом, но игры вокруг его имени политизированы до сих пор.